Во втором разделе «Пласт имен арабского и персидского происхождения» характеризуется роль ислама и исламской культуры, которая оказала влияние на антропонимикон башкир. Раздел «Имена и компоненты древнетюркского происхождения» посвящен вопросам именования людей названиями окружающей действительности: названиями диких и домашних животных: бЈре "волк”, арыџлан "лев”, тњлкњ "лиса”, барс и др.; в основе ряда ИС лежит родственная номенклатура: ата "отец”, ана "мать”, тућан "родной” и др.; компонентом имен собственных выступают прилагательные – цветообозначения: аќ "белый”, ќара "черный”, буЎ "серый”, кЈк "синий”, ўары "желтый”, ќыЎыл "красный” и т.д.
В разделе «Имена и компоненты восточного происхождения» рассматриваются заимствования ИС башкир из мусульманских стран мира: арабские, иранские, монгольские и др., отражающие взаимодействие различных культурно-исторических процессов. Все имена собственные арабского происхождения носят положительные оценки в характеристике человека и являются прилагательными. Заимствованных ИС с отрицательной семантикой в башкирском языке почти не обнаружено. Основное ядро современного башкирского именника представляют общетюркские и древние башкирские имена несложной конструкции, преобразованные по форме и содержанию путем отбрасывания слогов и компонентов с устаревшим звучанием.
В разделе «Славянские и другие индоевропейские заимствования» изложены межэтнические связи башкир с языком и культурой славянских, романских, германских, греческого народа и с их именами собственными, связанными с христианством, буддизмом, иудаизмом и др. Приводятся фамилии, заимствованные русскими из тюркских языков, в том числе и из башкирского языка.
Во второй главе «Башкирский антропонимикон как языковая картина мира, отражающая (когнитивный) процесс познания окружающей объективной действительности» анализируется существование множества национальных языковых картин мира на базе универсальных, типологических свойств языков как средства познания и отражения одного и того же материального мира.
Основной фонд сегодняшних башкирских антропонимов представляет собой древнейший пласт башкирского языка и отражает мировоззрение башкир предыдущих эпох. В разделе «Трехмерная модель мира как семантическое пространство антропонимической системы башкирского народа» освещается трехмерная модель мира башкир, встречающаяся у большинства тюркоязычных народов мира.
В разделе «В основе имен – двенадцатилетний цикл названий животных» освещены названия годичного цикла, названия месяцев лунного календаря (мухаррям, сафар), названия месяцев Солнечного календаря, встречающиеся в составе антропонимов (Мизан – сентябрь, Асат – июль, Жадиўан – рожденный в десятом месяце) и др.
Разделы работы посвящены также личным именам, связанным с магией числа, цветовым эпитетам, семантическим и когнитивным особенностям личных имен башкир, сохранившим связь с апеллятивной лексикой (древние обычаи, обряды и поверья), личным именам с основами слов-тотемов, личным именам, образованным от названий растений и цветов, от названий диких зверей и домашних животных, диких и домашних птиц, личному имени как социальному знаку, личным именам, связанным с названиями титула, терминами родства, географическими названиями и названиями этнических групп.
Глава III посвящена типологическим аспектам возникновения и функционирования фамильной системы. Исследуются история возникновения фамильных образований в антропонимиконе различных (славянских и неславянских) народов мира; зарождение, периоды формирования и особенности функционирования фамильных образований башкирского народа; шежере (родословное древо), материалы писцовых и переписных книг как один из базовых источников исследования формирования фамильной системы башкирского народа; функциональные особенности современных отчеств и специфика их образования от некоторых личных имен в башкирском антропонимиконе; а также особенности функционально-семантической нагрузки формирования и специфики различительных свойств прозвищ в системе современного башкирского антропонимикона.
Таким образом, в работе З.М. Раемгужиной показано следующее:
- Имена собственные башкирского языка содержат в своей семантике национально-культурный компонент, они отражают национальный менталитет и особенности восприятия окружающего мира.
- В современном башкирском именнике значительное место занимают дескриптивы арабского языка, включая также имена собственные арабско-персидского происхождения.
- В фамилиях сохранилсяя древнейший пласт антропонимов – меморативы, дескриптивы, дезидеративы.
- Местоположение отдельных объектов в пространстве, их доступность, протяженность, окружающая человека земная поверхность, своеобразие природы, представители растительного и животного мира, предметы быта и культа, драгоценности, полезные ископаемые, варианты моделирования образа пространства, небесные объекты нашли свое отражение в антропонимике башкир.
- Этническая культура башкирского народа отражается в антропонимике, т.е. в личных именах, фамилиях, прозвищах, псевдонимах и т.д.
- Дальнейшее развитие антропонимической системы башкирского языка связано с культурными традициями древних тюрков.
- В тюрко-башкирских именах отражается система древнейших космологических, культовых воззрений. Эти воззрения находят продолжение в современных ИС башкир.
- В структуре, семантике, лексике современных ИС башкир наличествуют восточные традиции.
- Башкирская антропонимика вобрала в себя различные стороны общественно-культурной и духовной жизни башкирского народа.
Моделям имянаречения в традиционной алтайской культуре, а также в современном алтайском именнике посвящены работы Т.А. Голиковой (8; 9).
Выявлены следующие модели имянаречения в алтайском языке:
Простые антропонимы.
Современные алтайские имена могут означать: Алым - долг; Амыр - мирный, спокойный; Аҥчы - охотник; Байрам - праздник; Jайым - свобода; Jескинек - брезгливый; Jылдыс - звезда; Jиндьи - бисер, жемчуг; Ирбис - барс; Темир - железо; Кожоҥчы - песенница; Чейнеш - пион; Чечек - цветок; Эркелей - миленькая.
В именах может кодироваться информация о времени, месте, обстоятельствах рождения ребенка. Например, алт. Мултук (букв. ружье) - родившийся на праздник Крещения; Байрам - родившийся на праздник; Орой - поздний ребенок, последыш; Эртей, Эртен, Эртечы - ранний.
Имя может быть дано и по отличительным чертам малыша, уже видимым родителям, или в качестве пожелания стать таким как: Арчындай - словно можжевельник; имя-пожелание стоять на земле столь же крепко, как можжевельник; Айанчы - пожелание повидать землю, много путешествовать; Астам - всегда иметь выгоду, прибыль; Кыртьодо - голенастый.
Четкой разницы между мужскими и женскими именами у алтайцев не наблюдалось. Однако если большинство существовавших личных имен можно было отнести к мужским и женским (Jаҥар, Койонок, Бачымат), то именами Темир (железо), Аҥчы (охотник) могли быть названы только мальчики, а именем Сырга (сережка), Ийнелик (игольница) - только девочки. Женские имена были, как правило, более благозвучны. Для выбора женского имени не использовался пласт лексики, связанный с мужскими занятиями, промыслами, ремеслами, а также названия диких зверей. В советское время появилась тенденция прибавлять к именам девочек окончание женского рода по аналогии с русским языком: Айана, Айдана, Айжана, Айсана, Айсура, Ай-Тана, Ижена.
Сложные антропонимы обычно образованы сложением двух основ.
Алтайские имена: Айаткы - стреляющий из лука (айа - самострел, лук; аткан - стрелял); Аксагал - белобородый (ак - белый; сагал - борода); Акчач - светловолосый (ак - белый; чач - волосы); Алтын-Баш (золотая голова); Ай-Тана (перламутровая пуговица); Ай-Чечек (лунный цветок); Ак-Чечек (белый цветок); Ай-Jÿрек (лунное сердце); Ай-Канат (лунное крыло, перышко); Айкине/Айкинэ (ай - луна, кин - пуп); Алтынай (золотая луна); Алтынсай (золотой орех); Алтын-Баш (золотая голова); Алтын-Чачак (золотая кисточка); Карачач (черноголовый); Каракыс (черная девочка) и др. Причем такие, в основном двусложные, имена могут писаться как слитно, так и через дефис. Первоначально, как показывает мифологическая и фольклорная традиция, одно из слов означало родовую, шире - национальную, принадлежность, второе слово определяло характер, индивидуальные особенности персонажа, героя, духа.
Имянаречение по обычаю запрета, избегания.
При выборе имени для новорожденного в традиционной культуре алтайцев строго соблюдался запрет давать имена родителей, дедов и бабушек - как живущих, так и уже умерших. Как объясняют пожилые женщины-информанты, в случае с именами бабушек и дедушек, прабабушек и прадедушек этот запрет действует потому, что мама новорожденного, будучи келин, невесткой семьи, не имеет права называть имен свекра и свекрови, всех старших родственников мужа по отцовской и материнской линии до седьмого колена, соблюдая обряд избегания кайындаш. Кроме того, считается, что, давая имя когда-то жившего родственника ребенку, ему предопределяют повторение судьбы этого человека. Следовательно, давать такое имя будет неправильно, поскольку каждый родившийся человек наделяется собственной, индивидуальной и оригинальной судьбой. Наречение ребенка именем старшего родственника означает наделение его не своей судьбой. Судьбу, однако, можно изменить, изменив имя человека. Изменяют имя ребенка при обнаружении того, что оно не подходит ребенку. Смена имени необходима в тех случаях, когда ребенок постоянно болеет без видимых причин, плохо спит, плохо растет. Иногда бывает так, что ребенок 4-5 лет сам выбирает себе имя. Он просит домашних называть его иным именем и сам зовет себя так. У родителей для подобного решения есть 7 или, по другим сведениям, 12 лет.
Наречение двумя именами.
С середины XIX в. начинает свою деятельность Алтайская духовная миссия: алтайские имена активно вытесняются русскими, вначале православными, именами. При обращении в христианское вероисповедание алтайцы нарекались русскими именами, и таким образом у взрослого человека становилось два имени: первое - алтайское, данное ему при рождении своими сородичами и впоследствии табуированное, второе - русское, полученное им позднее при крещении. Это второе имя в некоторых случаях было официальным именем, по мере взросления оно становилось своеобразным эвфемизмом табуированного алтайского имени в семье и предпочтительной формой обращения, например, при желании оказать уважение к человеку. Из двух имен алтайское имя забывалось, со временем знали его только свои родственники или старшие, а детям, молодежи, посторонним это имя даже было и неизвестно. Обычай наречения алтайским именем еще оставался дома.
До сих пор алтайцы повсеместно используют два имени. Правда, сегодня, это выполняет другую функцию: в среде алтайцев, для своих, используется алтайское имя, в среде же русских - второе, русское имя: Николай–Мылчый, Владимир–Бухабай, Виктор–Чоднак (алтайский поэт Эремзеев), Иван–Таныспай (алтайский поэт Шинжин), Василий–Паслей (алтайский поэт Паслей Самык), Василий–Байзыn (алтайский предприниматель Елеков).
Имянаречение по фонетическому сходству начальных звуков двух имен.
Позднее, когда стали крестить новорожденных, нарекать и регистрировать в церкви русскими именами, появляется традиция подбора алтайского имени к известному русскому по сходству начальных звуков: Дмитрий - Jайтыш (jайтыш ‘обширный, свободный, просторный’); Михаил - Мойно (мойно - ‘упрямиться’); Татьяна - Тана (букв. ‘перламутровая пуговица’).
Имянаречение по созвучию нескольких имен в одной семье. В тюркских семьях существовал обычай наречения детей близкими по звучанию именами: алт. Палачак - Паланчы - Палагей - Паланька; Маадай - Модой - Маадый.
Имянаречение по фонетической адаптации к названию русской реалии.
В 20–30-е годы алтайцы кроме официального русского имени, известного немногим, имели также второе, общеупотребительное имя, заимствованное из русского языка и фонетически адаптированное название новой, необычной реалии: Алексей - Укас (из рус. ‘указ’); Григорий - Газет, Казет (из рус. ‘газета’); Сергей - Почто (из рус. ‘почта’); Шурнал (из рус. ‘журнал’); Телегат (из рус. ‘делегат’); Сабет (из рус. ‘совет’); Плаката (из рус. ‘плакат’). В некоторых случаях русское имя (шире - христианское) оставалось единственным именем человека, алтайским именем его не нарекали вообще. Эти имена произносились в соответствии с произносительными нормами алтайского языка: Сарка (Сара, Серафима); Марпа (Марфа); Параской (Парасковья); Барбарыш (Варвара); Jелене, Jеленке (Елена); Мыкайлаш (Михаил); Мосько (Моисей); Банюш, Бануш (Ванюша); Темекей (Тимофей), Элескей (Алексей), Мукулаш (Николаша); Маткей (Матвей), Педе (Федя) и т. д.
Имянаречение по названию сёка. После революции у алтайской интеллигенции сохранился обычай присоединять к своей фамилии название рода: Чорос-Гуркин, Чагат-Строев, Мундус-Эдоков и др. Вместе со своим именем дети рано узнавали свой сёк. Было принято рассказывать детям о людях своего сёка, их храбрости, мудрости и пр. Поощряли положительные поступки словами Да. Ты будешь истинным «иркитом» (название алтайского сёка). А более старших детей учили называть предков до 7-го колена. Своих сородичей дети называли братом, сестрой. По примеру старших ребенок обращался на «Вы» даже к младшему, если родители малыша были старше, чем его родители. Среди современных алтайских имен нередко встречаются названия сёков: Байлагас, Кёбёк, Тодош, Кабак, Кожут и др.
Наречение защитными, обманными именами. Как известно, во многих культурах выбор имени, помимо традиции, мог определяться установкой на защитный вариант. Известны также многочисленные обычаи наречения непривлекательным именем или множеством имен с тем, чтобы злым духам было трудно найти истинное имя. Современные алтайцы знают такие плохие имена: Бок-Jиген (груб. грязный), Бокту (груб. пачкун), Jалку (ленивый), Jаман-Jыт (плохой запах; вонючий), Jамандык (зло), Jаман-Кыс (плохая девочка), Jаман-Уул (плохой мальчик), Jаман-Чырай (плохое, некрасивое лицо), Jарым-Кулак (пол-уха), Ийт-Баш (собачья голова), Ийт-Бок (груб. собачьи испражнения), Ийт-Кöдöн (груб. собачий зад), Ийт-Кулак (собачье ухо), Керек-Jок (ненужный), Тöгÿнчи (обманщик), Чертишке (от рус. черт).
С другой стороны, среди защитных имен распространен открытый вариант имяположения, с установкой на усиление положительных моментов (наречение приятным именем, иногда целой серией их, или выбор имени из сферы божественного). Такими любимыми, приятными, причем часто заимствованными из мифологии и фольклора, для современного алтайца служат имена: Ай-кулак (лунное ухо), Айсулу (отражение луны в воде), Алдырбас (ничего, ладно), Амыр (спокойный), Баатыр (богатырь), Jалтыркай (блестящий, сверкающий), Jинjилей (бусинка), Jылдыс (звезда), Кару (родной; дорогой), Кÿреш (борьба), Тана (перламутр, пуговица), Чачак (кисточка), Чингис (от монг. великий; в честь Чингисхана), Ыйлабас (неплачущий), Ырыс (счастье), Ырысту (счастливый), Эрjине (драгоценность).
Наречение фольклорно-мифологическими именами. Среди алтайских мужских имен и сегодня частотны имена Ырыс (счастье), Ырысту (счастливый). Алтайская молодежь оценивает эти имена как достаточно распространенные. Если у алтайцев это строго мужское имя, то у других тюркских народов Ырыс, Ырысты - женское имя, например, казах. Ырысты Абелгазинова, Ырыс Толонова, кирг. Ырыс Жакыпова, Ырыс Мамбеткадырова и др. Встречаются также имена Алып-Манаш, Батый, Чингиз, Шуну, Шунун.
Наречение заимствованными именами из других культур и фонетически адаптированными к тюркским языкам. Заимствуются редкие, малоупотребительные имена в соответствующих культурах. Алтайские имена: Добрыня (рус.); Аделина (зап. [из др.-герм. adal благородный]; Аида (рус. нов. [по имени героини оперы Верди: возможно из арабск. ‘āida польза, вознаграждение]); Айгуль (казах. лунный цветок); Аэлита (рус. нов. [придумано А. Толстым в романе Аэлита]); Арина (рус. Ирина; фонетически сходное имя с алт. Аруна [чистая]); Эльвира; Алеш (рус. Алеша, Алексей); Руслан, Руслана, Фаина, Виль, Марат, Роза и др.
Таким образом, современные тюркологические исследования в области антропонимии посвящены выявлению древнейших тюркских пластов, пластов заимствования, выявлению традиций в области имянаречения, мотивов выбора имен и моделей имянаречения. Все это важная область исследований не только в лингвистическом, но и в психологическом, антропологическом, социальном и культурно-историческом аспектах, также следует подчеркнуть их важность с точки зрения межкультурных сопоставлений.
Список литературы
Опарина Е.О. Топонимия и антропонимия Сибири. (Сводный реферат) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 6: Языкознание. РЖ. - М., 2006. - № 3. - С. 167-175.
Валиева М.З. Историко-лингвистический анализ татарских женских личных имен: Дис. ... канд. филол. наук. - Казань, 2007. - 278 с.
Хазиева Г.С. Историко-лингвистический анализ татарских мужских личных имен: Дис. … канд. филол. наук. - Казань, 2007. - 215 с.
Галиуллина Г.Р. Татарская антропонимия в лингвокультурологическом аспекте: Дис. … д-ра филол. наук. - Казань, 2009. - 403 с.
Мусукаев Б.Х. Балкарская ономастика в парадигме современной лингвистики: Дис. ... д-ра филол. наук. - Нальчик, 2007. - 338 с.
Гаджиахмедов Н.Э. Личные имена кумыков: традиции имянаречения, происхождение, семантика и грамматика. – Махачкала: ООО Дагпресс Медиа, 2008. - 184 с.
Раемгужина З.М. Башкирский антропонимикон в свете языковой картины мира (аспекты формирования и особенности функционирования): Дис… д-ра филол. наук. - Уфа, 2009. - 307 с.
Голикова Т.А. Модели имянаречения в традиционной алтайской культуре // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Материалы Международной школы-семинара (V Березинские чтения). Вып. 15. – М.: ИНИОН РАН, МГЛУ, 2009. – С. 73–79.
Голикова Т.А. Новый алтайский именник // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Материалы Международной школы-семинара (VI Березинские чтения). Вып. 17. – М.: ИНИОН РАН, АСОУ, 2010. – С. 42-50.
