Голикова Т.А. Тактики уклонения в речевом поведении В.В. Путина в аспекте лингвистической безопасности // И.А.Бодуэн де Куртенэ и мировая лингвистика (VI Международные Бодуэновские чтения), 18-21 октября 2017 года. - Казань, 2017. – С. 71-75.

Т.А. Голикова

Тактики уклонения в речевом поведении В.В. Путина в аспекте лингвистической безопасности

Российский новый университет

лингвистическая безопасность, речевые тактики, В.В. Путин

Несмотря на то что речи В.В. Путина исследованы многократно и многоаспектно, мы представляем аспект лингвистической безопасности (на материале фильма О. Стоуна «Путин»[1]), который фиксируется самыми разнообразными речевыми тактиками.

Настоящая статья является продолжением исследования речевого поведения В.В. Путина в аспекте лингвистической безопасности. В предыдущей статье [Голикова 2017] мы показали, что разнообразие тактик искренности и правдивости, с одной стороны, характеризует речевое поведение В.В. Путина как богатое и многообразное, соответствующее одной из главных стратегий «гибкого пути», с другой стороны, подчинено созданию образа российского лидера как искреннего, правдивого, правого, справедливого, уверенного, не конфликтного, не агрессивного.

Как известно, информация о политической деятельности В.В. Путина весьма многообразна. Российские СМИ крайне подробно фиксируют каждые официальные шаги и слова президента, как следует подобное из мировой практики и подчиняется нормам освещенности и достаточности фактов деятельности с целью удержание равновесия и спокойствия российских граждан, а также поддержания имиджа выбранного ими президента.

Можно сколько угодно говорить о подготовленности речи президента, о звучании строго определенных тем и фактов, однако жанр интервью, представленный фильмом О. Стоуна, предполагает некоторую степень самостоятельности президента в отборе речевых высказываний, послуживших маркерами выявления предельной дозированности информации, осторожности в оценках и эмоциях и даже отказе от ответов, т.е. выявления «зон умолчания».

Незнание широкой мировой общественностью личной жизни и личных установок российского президента, о которой говорит О. Стоун («Я думаю, многие люди на Западе почти ничего не знают о Вас»), объясняется сознательным умолчанием, нежеланием говорить о себе как о частном человеке, корни чего вполне очевидны.

1. В связи с этим многие личные вопросы воспринимаются В.В. Путиным в контексте истории и жизни всей страны. Такую тактику можно назвать «обращение к стереотипам», которая, помимо многих функций, является снятием критичности собеседника. Примером этого может служить разговор о родителях и детстве. Последовательно создается образ обычной простой биографии советского человека. В связи с этим безопасность проявляется в демонстрации привычной биографии, стандартной, стереотипной, понятной миллионам советско-российских людей. Так, отец – простой рабочий на заводе, воевал, был ранен: «отец [отец][2] работал на заводе. Он был механиком [механиком], у него было среднее техническое образование, он работал механиком. Да, он начинал [начинал] войну в специальных подразделениях, да, и после этого его, значит, направили уже в действующую армию на один из самых опасных [опасных] участков Ленинградского фронта».

В семье были потери, известные большинству тогдашних семей: «Я у них был поздний ребенок, они до этого потеряли двух детей: одного из них - во время войны, во время блокады в Ленинграде». Как и большинство послевоенных детей будущий президент рос трудным подростком: (Стоун: Я слышал, он [Путин] был трудным подростком, а потом всё поменялось, когда он занялся дзюдо в возрасте 12 лет. Путин: Я жил в очень таком в свободном режиме, существовал, много времени проводил на улице, во дворе, с тех пор как я начал заниматься борьбой дзюдо, это стало менять жизнь немножко в лучшую [лучшую] сторону). И в воспитательных целях подросток был вовлечен в спорт; вспомним советскую установку на то, что занятие спортом оказывает положительное влияние на растущую личность.

Далее – традиционное, осознанное, основанное на юношеских интересах, идеалах и авторитетах, поступление в университет (Стоун: Вы окончили школу и сразу поступили на юридический факультет. Это обычная система? Путин: Точно, я закончил школу в Ленинграде, среднюю школу, и сразу же поступил в Ленинградский университет на юридический факультет; …но я хотел там работать. Больше того, я поступил на юридический факультет именно потому, что хотел работать в КГБ).

Наконец, обязательное («так положено», «так нужно») распределение на работу и ее идеализация, романтизация (Путин: В советских высших учебных заведениях существовала так называемая «система распределения». Когда вы заканчивали высшее учебное заведение, вы должны пойти туда на работу, куда вас пошлют. По распределению я обязан был идти туда работать; Стоун: И вы, конечно, идеализировали эту профессию? Все эти фильмы о КГБ и разведчиках. Путин: Именно так. Книги, фильмы… Ну, конечно, Вы [Вы] абсолютно точно сформулировали).

Речевая стереотипность репрезентируется также фольклорными выражениями (Стоун: Убийцы прежде всего стараются затесаться в службу охраны президента. Путин: Я знаю. У нас знаете, как говорят в народе? У нас говорят так: «Кому суждено быть повешенным, тот не утонет»).

2. Тактика демонстрации скромности, что также выступает обязательным компонентом имиджа советского человека, может реализоваться в речи президента трояко. Во-первых, с помощью использования лексем со значением отрицания факта, который кажется слишком хвалебным. Во-вторых, используются лексемы со значением неполной уверенности. В-третьих, используется семантики уступки.

Стоун: Вы многое сделали за свой первый срок: укрепили промышленность, электронику, машиностроение, сельское хозяйство. Увеличили ВВП, повысили доход населения, реформировали армию. Разрешили Чеченский конфликт. Остановили приватизацию. Настоящий сын России. Путин: Не всё точно. Я не останавливал приватизацию. Я просто попытался придать ей более справедливый характер. Я сделал всё, чтобы государственное имущество не уходило за бесценок [попытаться - делать попытку, стараться, пробовать что-л. сделать. Попытка - действие, направленное на осуществление или достижение чего-л., но без полной уверенности в успехе. МАС]. Отметим, что данное высказывание Путина строится трехступенчато: 1. отказ («не»). 2. неуверенность («просто попытался»). 3. полное признание («сделал все»). Из этого делаем вывод о демонстрации ложной скромности.

В данной тактике используется также излюбленный союз президента «ну» с семантикой согласия и уступки (Стоун: Воспитали уважение к старости, повысили пенсии. Путин: Ну да, в разы), а также частица «пожалуй», которая употребляется для выражения нерешительного, неопределенного согласия [МАС] (Путин: Пожалуй, да. Я не думал об этом, но, пожалуй, да).

3. Тактика ухода от прямого ответа, перевод темы.

Так, вопрос Стоуна о влиянии идей Горбачева на Путина (Стоун: Но это были идеи Горбачева, и они оказали на Вас влияние?) остается без ответа, а смысловой акцент смещается на то, что это были не идеи Горбачева (Путин: Это не идеи Горбачева, это идеи еще французских социалистов-утопистов. Горбачев здесь совершенно ни при чем).

В следующем контексте на похвалу Стоуна Путин не отвечает, делая вид, что это незначительное высказывание, также переводит, смещает смысловой и оценочный акцент (Стоун: Олигархи Вас недооценили. Они думали, что Вы долго не продержитесь. Путин: Вы знаете, всё-таки олигархи тоже разные. Им же было сказано, что никто не посягает на [на] собственность, наоборот, государство будет защищать собственность, даже если прежние законы были не очень справедливыми. Но закон есть закон. Это тоже одно из правил - закон есть закон). См. также[3].

4. Тактика отказа от прямой оценки репрезентируется следующими высказываниями:

Стоун: И в 1999 вы продвинулись до исполняющего обязанности премьер-министра. И Ельцин ушел в отставку в 2000. Смотря пресс-конференции и фильм с Борисом Ельциным, было понятно, что у него алкогольная болезнь. То, как он разговаривал, как смотрел в камеру, как двигался, он выглядел совершенно больным человеком. Путин: Знаете, я не считаю себя вправе давать какие-то там серьезные оценки ни деятельности Горбачева, ни личности Ельцина. У него, как и у каждого из нас, были свои проблемы, но были и свои сильные стороны.

Путин: Ничего нового для нас в этом нет. Мы с ней [мы с ней] знакомы лично, она [Хиллари Клинтон] энергичная женщина. У нас тоже могли бы быть всякие сравнения с США, но мы в силу политической культуры воздержимся от крайних высказываний.

5. Тактика иронии как способ сокрытия своего истинного мнения.

Стоун: Вы скучали по мне? Путин: Всплакнул пару раз, ну, ничего, дождался.

Стоун: Вы когда-нибудь теряли терпение? Он говорит, что вы такой иррациональный. Всегда, когда вам задают вопрос: у вас когда-нибудь бывают плохие дни? Путин: Ну я же не женщина, у меня плохих дней нет.

Стоун: Вы знаете, он [Путин] забавно себя ведёт, как будто виновен в чём-то, как лис, который только что вылез из курятника. Путин: Да, но там кур не было, к сожалению.

6. Тактика отказа от ответа, аргументации, доказательств, призыв верить на слово репрезентируется прежде всего лексемами отрицания.

Стоун: Возникает вопрос более широкий, что представляет собой политика США? Какова стратегия США в мире? Путин: Я Вам обязательно очень подробно на этот вопрос отвечу и очень откровенно, но только после того, как выйду на пенсию.

Стоун: Я думаю, письмо совершенно секретное, и на него нельзя взглянуть? Путин: Я думаю, что это было бы не очень прилично. Достаточно того, что я сказал. Я думаю, что Джордж помнит наш разговор, наверно, я надеюсь.

Стоун: Вот это да. Теперь вы оскорбляете 50% населения США. Они воспримут это как оскорбление. Путин: Я никого не оскорбляю, природа такая.

Стоун: Россию и Афганистан связывает долгая история. Как же так получилось, что вы не смогли найти Бен Ладена, и не знали, что с ним происходит? Не только где он был, но и то, насколько слаба была база Аль-Каиды на тот момент в Афганистане. Путин: Аль-Каида – это не наша, не результат нашей деятельности. Это результат деятельности наших американских друзей.

Стоун: Как вы считаете, США или НАТО как-то поддержали Саакашвили? Сказали ему: да, можно попробовать. Путин: У меня нет [у меня] нет 100-процентной уверенности, что его кто-то там спровоцировал, кто-то стоял за спиной, подталкивал. Я этого не знаю. Но, мне кажется, что он никогда бы не решился самостоятельно на эту провокацию.

7. Тактика осторожности репрезентируется вводными словами с соответствующей семантикой, уступительными придаточными предложениями:

Стоун: Когда президент Буш вторгся в Афганистан, президент Путин взаимодействовал со вторжением и устроил базы на Кавказе и в Евразии, чтобы американцы могли заниматься поставками в Афганистан. Путин: Не совсем так. Мы не разворачивали для этого никаких баз.

Стоун: Я хотел бы немного поговорить о Сноудене. вы говорили, что у вас были хорошие отношения с Бушем. Вероятно, и с Обамой тоже, вы вели с ним переговоры по Сирии, вели переговоры по Ирану, а потом вдруг дали убежище Эдварду Сноудену. Путин: Не совсем так. У нас отношения в целом омрачались поддержкой Соединенными Штатами террористических формирований на Кавказе.

Путин: Я думаю, что это было бы не очень прилично. Достаточно того, что я сказал. Я думаю, что Джорж помнит наш разговор, наверно, я надеюсь. И вот эта международная команда ученых. Наверное, они были поумнее, чем политики. И когда выяснилось, что мы к этому пока не готовы, я, наверно, многих разочарую, может быть, и вас, я сказал, что это не к нам. Мы [мы мы] не хотим, у нас и так сложные отношения с Соединенными Штатами, нам не нужно дополнительных осложнений. А он просто ушел и пропал. См. также[4].

8. Тактика демонстрации заключается в признании определенных фактов сделанными нарочито, со специальными целями (Стоун: 11 сентября вы первым позвонили ему, чтобы выразить сочувствие и предложили поддержку. Путин: Ну да, мы как раз на следующий день запланировали учения наших ядерно-стратегических сил. Я их отменил и хотел, чтобы президент Соединенных Штатов знал об этом. Ну естественно, понимал прекрасно, что в этих ситуациях первые лица нуждаются в такой в моральной политической поддержке, и нам хотелось эту поддержку продемонстрировать).

9. Тактика демонстрации равнодушия, безразличия (Роуз: Некоторые называют вас царем. Так подходит ли вам это звание? Путин: Ну и что? Меня по-разному называют. Он, видимо, пытается полемизировать, но в мои планы это не входит).

10. Тактика повторов в речи В.В. Путина. Как известно, повторы могут выполнять совершенно различные функции в живой разговорной речи, тем не менее, одна из функций путинских повторов – осторожный и тщательный подбор слов с целью более точной формулировки.

Итак, выявленные нами основные тактики уклонения в речевом поведении В.В. Путина следующие: тактика обращения к стереотипам; тактика демонстрации скромности; тактика ухода от прямого ответа, перевод темы; тактика отказа от прямой оценки; тактика иронии как способ сокрытия своего истинного мнения; тактика отказа от ответа, аргументации, доказательств, призыв верить на слово; тактика осторожности; тактика демонстрации; тактика демонстрации равнодушия, безразличия; тактика повторов.

Аспект лингвистической безопасности предполагает широкое использование подобных тактик в целях сохранения и защиты национальных интересов государства, личной безопасности президента, а также избегания конфликтных коммуникативных актов.

Литература

Голикова Т.А. Стратегия «гибкого пути» в речевом поведении В.В. Путина в аспекте лингвистической безопасности // Текст. Структура и семантика: доклады Международной научной конференции «Русский язык в исследованиях отечественных ученых: история и современность» (Москва, РосНОУ, 2–3 декабря 2016 г.): сборник статей / Сост.: Н.А. Ковалева. – М.: Редакционно-издательский дом РосНОУ, 2017. – С. 22-33.

МАС – Словарь русского языка: В 4-х т. /АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А.П. Евгеньевой. З-е изд. стереотип. - М., 1985-1988. Режим доступа: http://www.slovari.ru/default.aspx?p=240. Дата обращения: 01.08.2017.